Путь тени - Страница 124

124

Продвигаясь дальше, Дарзо столкнул еще кусок пыли. Она полетела вниз, к одному из боковых столов, распалась на половины и частично рассеялась. Остатки приземлились на плечо оживленно жестикулировавшей дамы. Рассеянно проведя по нему рукой, она продолжала о чем-то говорить.

Дарзо, напряженно наблюдавший сцену, стиснул зубы и двинулся вперед. Он терял форму. Конечно, ему так казалось далеко не впервые, более того, именно ошибки заставляли его совершенствоваться. Однако нынешние неудачи пугали по-настоящему. Происходило слишком много неожиданностей. И очень мешали чувства.

Он дополз до пересечения двух больших балок. Следовало пробираться дальше либо внизу, либо в обход. Кто бы ни проектировал эту конструкцию, о том, будет ли удобно по ней ползать, архитектор явно не задумывался.

Надев на запястья крючья для лазанья, Дарзо просунул руки между двумя пересекавшимися под углом брусьями. Пальцы зажгло, но мокрушник давно приучил себя не замечать боли. «Что подумает та толстая дама, если ей на блюдо вдруг рухнет сгусток теней?» — мелькнуло у него в мыслях. Взявшись покрепче, он перенес вес всего тела на кончики пальцев, засунул их как можно дальше в щель, оттолкнулся от балки ногами, быстро разжал правую руку и ухватился за брус с другой стороны перекрестья, в том месте, где сходились все опоры.

Его пальцы чуть не выскользнули из забитой пылью щели. Ловко изогнув запястье, он зацепился за балку крюком, осторожно разжал пальцы левой руки и повис в воздухе, но уже не над блюдом, а над самой толстой дамой. Впившись в дерево металлическими зубьями крюка, он качнулся, ухватился за край балки рукой и какое-то время висел, удерживая свой вес только пальцами. Тут они снова заскользили на пыльной поверхности. Неужели ему в самом деле нравилась эта проклятая работа?

С отточенной годами ловкостью он качнулся в сторону, перевернулся, зацепился за брус ногой и взобрался на него, уже не обращая внимания на летящую вниз пыль. С чем-то всегда приходилось мириться.

«А с чем-то мириться нельзя, — напомнил себе он — Сегодня ты не особенно потрудился свести опасность к минимуму».

Задумываться об этом сейчас не следовало, но полностью сосредоточиться на чистке проклятых балок и продвижении вперед никак не получалось. Кайлара он предупредил, как только мог, о том, что планирует провернуть этим вечером Рот. И постарался все устроить так, чтобы Кайлар не сбежал из города, а тоже явился сюда.

«Началась полоса невезения, старик. Впрочем, что теперь значит везение или невезение? Ты проиграешь, как бы там ни сложилось».

Король, сидевший за главным столом, поднялся на ноги, пошатнулся и поднял бокал. Его щеки пылали.

— Друзья мои, мы собрались, чтобы отметить середину лета. Поводов для веселья множество, но не меньше и поводов для скорби. Я… словами не выразить то, что я чувствую из-за случившегося вчера. От руки беспощадного супруга умерли Катринна Джайр и все ее домашние. А еще… королевство потеряло всеми любимого принца.

Голос короля задрожал. Его горе было столь неподдельно, что в глазах некоторых гостей тоже заблестели слезы. Принц ушел из жизни полным сил, пусть и по собственной неосторожности; а семейство Джайров пользовалось всеобщим уважением.

— Сегодня праздник лета. Наверняка некоторые недоумевают: «До веселья ли, когда вчера стряслась такая беда?» Я объясню вам, почему решил не менять планов. Давайте порадуемся тому, что многие из наших близких живы и здоровы.

Лорд-генерал Агон, сидевший по левую руку короля, мрачно закивал. Дарзо задумался о том, какие из слов короля придуманы генералом. Возможно, большая часть.

Король осушил бокал, забыв, что не закончил тост. На лицах гостей отразилась растерянность. Что делать? Тоже выпить или еще немного подождать? Половина стали пить, половина — смотрели на короля. Он продолжал:

— Я скажу, почему мы собрались. Мы собрались, потому что негодяи, убившие моего мальчика, не в силах меня запугать. Они мне нипочем. И я буду и впредь жить, как хочу!

Лорд-генерал Агон встревожился. Алейн IX перескочил с королевского «мы» на себялюбивое «я». По-видимому, выпил он больше, чем казалось.

— Королевство останется независимым. И знаете почему? Сегодня в этой зале присутствуют и махинаторы, и заговорщики, и предатели! Да-да! Но я клянусь вам, проклятые изменники, вы умрете все до одного! — Король побагровел от ярости. — Я знаю, что вы здесь! Знаю обо всех ваших происках! Запомните: ни хрена у вас не выйдет!

«Ого! — подумал Блинт. — Их величество выучил новое ругательство».

— Нет, Брэнт! Сядь! — прокричал король, когда лорд-генерал поднялся на ноги.

Остальные в испуге помалкивали.

— Кто-то из вас продал нас всех Халидору. Вы убили принца! Моего дорогого мальчика! Логан Джайр, прошу вас, встаньте!

Сэра Дрейк, согласно своему невысокому положению, сидела в противоположном конце залы, но Дарзо даже с потолка заметил, как она побледнела от страха, наверняка подумав, что король прилюдно казнит Логана. Ее опасения разделяли многие присутствовавшие.

Логан Джайр, потерянный и мрачный, медленно поднялся с места. Он был на редкость хорош собой, крепок, высок и, насколько знал Дарзо, любим как высшей знатью, так и обычными горожанами.

— Логан! — воскликнул король. — Вас обвинили в убийстве моего сына. Однако сейчас вы здесь, празднуете. Ответьте же: вы ли его зарезали?

Несколько голосов в отчаянии закричали, что Логан не способен на такое зверство. Стражники встревоженно переглянулись и посмотрели на капитана Артуриана, ожидая распоряжений. Тот кивнул, и двое стражей тотчас приблизились к Логану.

124